МЕРТВАЯ ПЕТЛЯ
Умерла в Париже художница Иванова, покончила с собой с голоду. Умерла не мрачная истеричка, а свежий, влюбленный в работу, способный человек, - так описывает покойную Яковлев в своем парижском дневнике.
Повеситься на мольберте. Как страшно! Как ужасна должна быть такая весть для художников! Пусть скажут, что это обыкновенный случай, ничего не доказывающий, но в нем есть лишний удар страшного маятника, еще одно приближение к холодящей догадке.
Жутко становится заглянуть в повседневную жизнь искусства! Если трудна жизнь во всех видах ее, то часто жизнь в искусстве - труднейшая. Разные потрясающие факты всегда были, всегда будут, но к последнему времени в искусстве их вырастает чрезмерно. С каждым днем множатся ряды людей самых разнообразных и по дарованию, и по стремлению, у которых вместо жажды искусства один только сверлящий голод хлеба. В оценке художественного труда нарастают случаи самые маловероятные, нет такой безобразной цены, работать за которую не нашлось бы художника даже с высшим образованием. За 10 рублей пишутся в натуру портреты, за рубли - иконы, за копейки - иллюстрации и проекты, да еще под всякими поправками давальца. И как быстро такое положение растет! Какой незаметной каплей растворяет в себе поддержку правительства и любителей... Художественные школы множатся, положение и значение так называемой художественной промышленности по-прежнему остается какое-то нелепое, невыясненное, и куда же идут сотни и тысячи "соблазненных" в сих школах? Угрюмая, закованная фаланга волочится, цепляясь друг за друга. Смутна их отправная точка, еще смутнее вдали. И подпихивает их толпа, и чем больше несчастных в искусстве, тем самодовольнее толпа и еще более ненужными кажутся ей эти странные искатели искусства, толкующие о чем-то красивом.
Твердо знает толпа, что искусство - забава. Любители искусства в ее глазах граничат с чудаками. И что нам красота? Ищем ли мы ее в нашей жизни? Умеем ли мы хотя бы из приличия уважать стремления и поиски красоты? Красота, модность, дороговизна - что же значительнее, что милее для нас? Уже обращается источник духа живого в канаву с тухлою тиной, которую, пожалуй, не худо и засыпать.
Нехорошее в искусстве творится! Нет уважения к искусству. И не видно улучшения; о холодную скалу бьется все, что хотело бы изменить положение художества у нас, и стыдно признаться, что еще деды наши в понимании искусства были куда дальше, нежели мы.
В этом несчастии искусства можно винить академии, можно винить общества, кружки и наконец - самих художников, критиков, публику... Всех от мала до велика можно винить. Виноваты все, - виноваты, как члены государства, человечества: виноваты в том, что утеряли значение искусства, забыли, с чем всегда сочетался расцвет художественной жизни; забыли, что на голом раскаленном железе трава не вырастет и на льду цветы не цветут.
Страшная мертвая петля захлестнулась в общем сознании искусства и затягивается и душит художников. Это очень большой вопрос. Но за него пора взяться. Надо его исследовать без боязни правды.
1904